24 мая 2007 г.
Не прошло и суток, как авария пассажирского лайнера Ту-134 в Самаре обросла множеством домыслов и слухов. "РГ" удалось прояснить некоторые из них. Наш корреспондент связался с замминистра транспорта, курирующего вопросы безопасности, председателем комиссии министерства по ликвидации последствий авиакатастрофы Ту-134 Борисом Королем.
Правда, Борис Михайлович сразу попросил не спрашивать о версиях трагедии. В задачу его комиссии, сформированной в оперативном порядке в минтрансе, входит оказание помощи пострадавшим и родственникам погибших. Причину катастрофы устанавливает техническая комиссия Межгосударственного авиационного комитета (МАК). Чем она сейчас и занимается. Напомним, что после этого МАК и Ространснадзор под патронатом минтранса должны выработать рекомендации для авиакомпаний, чтобы исключить в дальнейшем подобные аварии.
Российская газета | Борис Михайлович, один из пассажиров в телеинтервью утверждал, что пожарные приехали на место аварии только через 20 минут. Вы проверили этот факт?
Борис Король | Если бы такое случилось, жертв было бы значительно больше. Могло бы загореться авиационное топливо. Но аварийно-спасательная служба аэропорта сработала четко и оперативно. Уже через три минуты первый аварийный расчет прибыл к месту катастрофы и потушил возникающий пожар. А потом уже начались спасательные работы, в том числе и с активным участием сотрудников линейного отдела внутренних дел.
Приехали представители местной власти, быстро прибыли и бригады "скорой помощи". Сразу началась отправка пострадавших в больницы. Сейчас там находятся 27 человек. Они обеспечены всем необходимым. Проведены три операции. 15 человек находятся в состоянии средней тяжести. Как говорят врачи, ничьей жизни ничего не угрожает.
РГ | А как вел себя экипаж после аварии? Некоторые пассажиры опять же в телеинтервью утверждают, что были вынуждены сами себя спасать - открывать дверь и так далее.
Король | В воскресенье мы обсуждали этот вопрос на заседании комиссии и на встрече с губернатором Самарской области. И пришли к выводу, что экипаж после аварии вел себя достойно. Особенно отличился молодой борт-проводник Олег Космачев, который оказывал активную помощь в эвакуации пассажиров самолета.
РГ | Почему на этот раз была создана не государственная комиссия, как обычно после авиакатастроф, а министерская?
Король | В первую очередь это связано с тем, что впервые возмещение ущерба полностью взяла на себя авиакомпания. Она готова заплатить по 75 тысяч долларов родственникам погибших, а также в зависимости от полученных травм выплатить деньги и раненым.
РГ | И государство уже ничего платить не будет?
Король | Этот вопрос, я думаю, еще предстоит рассмотреть в правительстве. Мне сейчас сложно сказать, какое решение будет принято.
РГ | Сейчас по закону компенсационные выплаты родственникам погибших составляют 100 тысяч рублей. Так что компания еще и увеличила сумму. Не будь ее доброй воли - люди получили бы значительно меньше. Насколько известно, минтранс в свое время хотел поднять компенсации именно до 75 тысяч долларов. Не получилось?
Король | Теперь есть поручение правительства, и министерство начало прорабатывать этот вопрос с другими ведомствами - минфином, минэкономразвития. И я думаю, мы скоро внесем целый ряд изменений в несколько законов. Они будут касаться и увеличения компенсационных выплат.
РГ | Говорят, в авиакатастрофах чаще всего страдают пассажиры бизнес-класса. Это так?
Король | Все зависит не от класса мест, а от характера аварии. В данном случае пострадали люди, которые сидели на 11-12-м рядах, где произошло разрушение фюзеляжа.
РГ | Недавно министр транспорта Игорь Левитин сказал, что разработана программа поэтапной замены Ту-134 и Ту-154. Первый такой самолет появился в 1967 году. А сейчас насчитывается около 270 бортов. Если бы попавшая в катастрофу машина была моложе, она выдержала бы эту жесткую посадку? Или тут уже не от самолета зависит, а от ситуации?
Король | Без результатов экспертизы мне очень сложно ответить на этот вопрос. Было несколько жестких касаний земли. И трудно сказать, выдержал бы новый корпус эту нагрузку.
РГ | Телевидение в день катастрофы показало сюжет о прошлогодней аварии в Иркутске. Там были перепутаны останки двух девушек, и матери пришлось дважды хоронить дочь. Такое может повториться в Самаре?
Король | Есть разница между этими двумя катастрофами. В Иркутске по всем погибшим мы отбирали пробы на генетическую экспертизу. Большое количество трупов вообще нельзя было опознать. А сейчас все погибшие, по оценкам медиков, подлежат нормальному опознанию.
РГ | Вы уже встречались с родственниками. Какие вопросы они задают чаще всего?
Король | Родственников погибших мы сразу отправили на опознание - это их волновало больше всего. К приезду людей все было готово к этой работе. Родные раненых волновались о здоровье близких. Всем им обеспечен доступ в больничные палаты. Для этого специально выделен транспорт. С родственниками работает группа психологов.
Наталья ЭЛЬДАРОВА
