24 января 2007 г.
Жилье, пожалуй, главный на сегодня критерий, по которому можно определить социальную принадлежность того или иного индивидуума или семьи. Достаточно знать место, где проживает человек, и о нем уже можно составить некоторое представление. Например, известно: чем ближе к центру находится дом, тем более престижным считается место обитания. Часто приходится слышать и рассуждения о том, что в городе, да и не только в нем одном, жилья остро не хватает. Однако при всем дефиците «крыш над головой» в Самаре, как ни странно, очень много «бесхозного» жилья. Просто мы о нем как-то не задумываемся.
ОТЕЛЬ «ВСЕ ВЫКЛЮЧЕНО»
Есть в заброшенных домах, особенно старой постройки, что-то притягательное. Существует такая категория людей, которые любят придумывать тайны, связанные с брошенным жильем. Чаще всего они отдают жутью или мистикой. Увы. У нас в России в подобных «замках с привидениями» преимущественно обитают лица без определенного места жительства, а звуки, издаваемые бомжами по причине тяжкого похмелья, некоторые крайне впечатлительные граждане могут запросто принять за стон неупокоенной души. Взять хотя бы здание гостиницы «Турист», строительство которой начали на волжской набережной еще во времена СССР, но так и не завершили - большой каркас несостоявшегося самарского отеля на несколько лет стал прибежищем хиппи, бомжей и кочующих бардов, обустраивавших по собственному разумению номера «люкс» и разжигавших костры в холодные ночи. Проходя мимо здания в темное время суток, можно было наблюдать в провалы окон отсветы пламени. Только вот белых, наводящих трепет на любителей мистики огней там никто не видел. Еще бы, ведь у здания фактически не было своей мало-мальски таинственной истории. Как начали строить, так и бросили. Но и перестраивать здание никто не решился. Это уже потом нашли покупателя на участок и недостроенный корпус, после чего «туристам» пришлось собирать свой нехитрый скарб и переселяться в другое место, благо подобных прибежищ на самарской земле предостаточно. Помнится также, в советское время городские власти стали возводить панельные высотки на улице Дыбенко. Планировалось, что там будет целый микрорайон. Таковой вскорости появился, вот только жильцов с ордерами там никогда не было. Когда дома были практически достроены и осталось лишь вставить рамы и двери и подвести коммуникации, кто-то провел исследование местности и сделал страшное открытие: то ли карстовый разлом аккурат под высотками оказался, то ли слишком близко почвенные воды. Второе кажется более верным, и недостроенный микрорайон бросили на произвол судьбы более чем на десять лет. Заброшенный квартал пользовался популярностью у подростков и дурной славой у старшего поколения. Даже автомобилисты в ночное время суток спешили быстрее проехать этот мрачный «памятник» тупости проектировщиков, скалившийся темными провалами окон. Лишь в прошлом году то ли воды почвенные все же ушли, то ли выбор земельных участков существенно сократился, но весь микрорайон был продан. Дома были разобраны, а на их месте в данный момент ведет строительство суперсовременного стадиона областное правительство. По некоторой информации, там же планирует возвести еще одну очередь Мегакомплекса «Московский» бизнесмен Виктор Сурков.
НЕХОРОШЕЕ МЕСТО
Плохие места, на которых не рекомендуется ничего строить, существуют не только с научной опорой на геологию или что-то в этом роде. У нас никто никогда всерьез не воспринимал информацию о геопатогенных или аномальных зонах. Да и какой-нибудь знаток модного в нынешнее время учения фэн-шуй непременно выдаст, что с точки зрения космологии здание, к примеру, правительства Самарской области должно быть повернуто фасадом на северо-северо-восток, а столы в кабинетах начальников должны располагаться строго в правом от входа углу, и никак иначе… Если все подобные стратегии принимались бы на веру строителями и проектировщиками, можно было бы подумать, что Самару строили прорабы, не рассчитавшие дозу ЛСД. Впрочем, плохих зон у нас в городе и так хватает, но с чем это связано, объяснить не может никто. В Железнодорожном районе есть пустырь, на котором некогда стояли частные дома, но совсем недолгое время. Если порыться в милицейских сводках 20-летней давности, можно даже без глубокой аналитики заметить, что во всех здешних домах с завидной периодичностью происходило что-то нехорошее. Сначала в одном вырезали и ограбили всю семью. Затем в другом муж и жена с перерывом в один день покончили жизнь самоубийством. Далее один из домов ограбили и подожгли. После этого пожары добрались и до соседних домов. Строиться на пепелище, особенно если пожар привел к человеческим жертвам, у нас не принято. Вот и на этом месте никто больше никогда не решался строить. Даже в самую жаркую погоду на этом пустыре температура ниже градусов на 10, а в лунную ночь ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. Наверное, виной этому деревья, которые растут по обеим сторонам дороги и сходятся кронами наверху. Нашелся также один знаток, из священнослужителей, между прочим, который сказал, что когда-то на этом месте было небольшое языческое кладбище. Поэтому и слава у пустыря дурная, и итог всех живших когда-то на этом месте тоже печален.
ОТ ЧАСТНОГО К ОБЩЕСТВЕННОМУ
Частные дома - это вообще отдельный срез нашего бытия, требующий досконального знания предмета. Ну что, например, может заставить семью бросить свое жилище, прослужившее им верой и правдой не один десяток лет, и переехать на ПМЖ в другое место? В наше время дефицита жилья это может показаться бредом, но подобное сплошь и рядом имело место во времена СССР. В городе было неимоверное количество частных домов с заколоченными окнами и дворами, заросшими бурьяном. Все это свидетельствовало о том, что хозяева, если таковые вообще имелись, не наведывались в свои пенаты не один год. Такие дома становились объектом пристального интереса подростков, уже взрослых, чтобы испытывать страх перед заброшенным жильем, но слишком молодых для корыстных мыслей.
Дом не может стоять вечно заброшенным – либо найдутся новые хозяева, либо его вскроют любопытные, которых хватало во все времена. Раньше, когда покидали частный дом, забирали из него лишь самое необходимое – деньги, документы, одежду, что поновее, и телевизор. Все остальное бросали, и в любом заброшенном доме обнаруживались мебель, стеллажи с книгами, старые, но еще работающие холодильники, стиральные машины, а иногда и техника типа катушечного магнитофона или лампового телевизора. У многих почему-то считалось зазорным въезжать в новую квартиру со старой мебелью и все остальным. Посему такие дома и становились настоящим клондайком для любопытствующих подростков или рачительных взрослых.
Старожилы с Хлебной площади вспоминают, что молодежь в конце 80-х - начале 90-х любила устраивать в заброшенных домах что-то вроде нелегальных клубов, в которых проходили своеобразные вечеринки. Нередко кто-то из соседей жаловался в райком партии на то, что из полуподвала заколоченного дома по ночам доносятся непотребные крики и громкая музыка. Через какое-то время приходил участковый с добровольцами и разгонял «дискотеку». Бывали случаи, когда в таких домах подростки устраивали что-то типа штаба. Кто читал Аркадия Гайдара, поймет, о чем речь. Только в таких «штабах» в основном занимались тем, что тискали девчонок, играли в «дурака» и попивали сворованную у родителей брагу. В «штабе» делали такую светомаскировку, что посторонний ни за что бы не догадался, что в пустующем несколько лет доме кто-то завелся. Правда, и про такие сборища становилось известно участковому. Иногда он приходил и заколачивал снаружи дом вместе с затаившимися внутри подростками. Пацанам, чтобы выбраться наружу, приходилось разбирать печку и покидать дом через чердак, на который они выбирались через проем для печной трубы.
До сих пор очень много заброшенных домов в историческом центре Самары. Одно из подобных зданий на улице Куйбышева пустует уже более 15 лет. В этом четырехэтажном строении между улицами Некрасовской и Льва Толстого ранее располагался военкомат, который затем куда-то переехал. А здание так и осталось. На памяти автора оно горело раза три, а то и больше, и всегда причиной пожара становились граждане без определенного места жительства и рода занятий. Заколачивать входы было просто бесполезно, потому что в скором времени эти препятствия сносились быстро и бесшумно, а по ночам из окон частенько доносились звуки пьяных потасовок и нестройных песнопений. В свое время на здание, принадлежащее Министерству обороны, положил глаз бизнесмен Владислав Маршанский. Он предлагал военным провести в здании капитальный ремонт на собственные средства, но за это требовал в качестве отступного один верхний этаж. Военные после раздумий предложили доплатить такую же сумму, в которую бы бизнесмену обошелся капремонт. Маршанский решил, что это слишком дорого, и от сделки отказался, а охотников на здание больше не находилось, да и вряд ли теперь найдется. Без сомнения, это весьма престижное место. Да только покупатели вряд ли позарятся на это здание и место под ним после наглядного урока, полученного бизнесменом Андреем Шокиным. Покупка Дворца спорта ЦСК ВВС закончилась для него тем, что Дворец отобрали назад. По всей видимости, остов бывшего военкомата так и будет зиять закопченным провалом на улице, где каждый метр земли уже давно занят всевозможными бутиками и торговыми центрами. Продать здание военные точно не смогут, а у государства неизвестно когда до него руки дойдут. Если дойдут вообще.
Наталья УЛЬЯНОВА
