2 апреля 2007 г.
Мартовские региональные выборы завершили процесс реформирования партийно-политической системы. За полгода до выборов в Государственную думу у нас практически оформилась новая партийная система. Такого вообще-то не бывает, но нынешние выборы почти все реальные их участники могут считать своей победой или, во всяком случае, занести себе в актив. «Единая Россия», задача которой — победить на всех выборах и получить большинство мест во всех заксах, впервые оказавшись в ситуации реальной и жесткой конкуренции не только со стороны оппозиции, но и со стороны второй партии власти — «Справедливой России», — цели своей по большому счету достигла. Собственно, большинства она не получила только в Ленинградской области (22 места из 50), в Петербурге (23 из 50 и, разумеется, в Ставрополье, где единороссы вообще проиграли выборы (в итоге получив только 15 мест из 50). Однако, набрав в среднем 45%, они даже улучшили свои результаты марта и октября 2006 года. Если же считать процент всех набранных партией голосов от общего количества проголосовавших 11 марта во всех регионах — а в перспективе думских выборов именно такой подсчет наиболее адекватен, — то результат «Единой России» еще более впечатляющий — 48,2%. На общефедеральных выборах 48% — это абсолютная гарантия думского большинства.
Для «Справедливой России» это были первые выборы. Задача стояла простая — закрепиться в качестве одной из ведущих партий и дать бой «Единой России». И то, и другое удалось. «Справедливая Россия» преодолела семипроцентный барьер в 13 из 14 регионов — такого впечатляющего результата не показывала ни «Родина» (даже в лучшие времена), ни Партия пенсионеров, ни Партия жизни. При этом в четырех регионах партия Сергея Миронова набрала больше 20%. По среднему результату «Справедливой России» все же не удалось обойти КПРФ (15,5 и 15,8% соответственно), но триумфальная победа в Ставрополье с лихвой компенсировала эту неприятность.
КПРФ тоже прошла в 13 из 14 заксобраний и сохранила за собой общее второе место. При этом компартия также улучшила свои результаты прошлого года. ЛДПР выступила крайне уверенно и прошла в парламент в 11 регионах (есть еще шанс преодолеть семипроцентный барьер в Московской области, где ЛДПР, которой не хватает нескольких тысяч голосов, подала апелляцию), окончательно закрепив свой статус партии с устойчивым электоратом (почти везде она набрала в районе 10–13%). Провал в Дагестане (0,5% был предсказуем, к тому же на этом фоне средний результат почти в 10% выглядит вполне обнадеживающе.
Ну и наконец, СПС, которая в 2005–2006 годах либо не участвовала в региональных выборах, либо получала самые стыдные результаты (в районе 1–2%), сейчас преодолела семипроцентный барьер в пяти регионах из девяти, в которых выставлялась, и отчаянно борется за то, чтобы пройти еще в двух. В Московской области, по данным региональной избирательной комиссии, им не хватило до 7% чуть более тысячи голосов. При этом руководитель кампании СПС Борис Надеждин, собрав все данные с участков (заверенные протоколы участковых избирательных комиссий), уверенно заявляет, что и СПС, и ЛДПР преодолели семипроцентный барьер, но их не пускают в заксобрание, чтобы обеспечить большинство «Единой России». Еще более драматичная ситуация у СПС в Орловской области — здесь до семи процентов им не хватает буквально 80 голосов. Впрочем, по сведениям из штаба СПС, эти голоса в ближайшее время досчитают. Единственный регион, где СПС по сути сдался без боя, — Санкт-Петербург. Источники в партии объясняют это по-разному, но одной из причин, безусловно, стала нехватка финансовых ресурсов — питерская кампания, раскрученная «Справедливой Россией», была самой дорогой.
Есть еще Аграрная партия, которая участвовала в выборах в двух регионах и уверенно прошла в обоих, — она тоже может воспринимать нынешние выборы как победу. Многие называют проигравшими «Яблоко», чей лучший результат — 4% в Московской области. Однако «Яблоко» сдалось еще до выборов. Выставившись всего в пяти регионах, партия ясно обозначила, что бороться за место в политической системе она не собирается. И даже скандальное снятие «Яблока» с выборов в Петербурге ничего не меняет. СПС, например, сняли в четырех регионах — и в трех они сумели добиться восстановления.
Когда б вы знали, из какого сора
Что, собственно, произошло и как вдруг получилось, что на выборах не оказалось проигравших? На самом деле, если отвлечься от проблем отдельных партий, ответ напрашивается сам собой — стоит только взглянуть на общие итоги голосований.
В законодательные собрания во всех 14 регионах прошло всего семь партий. Причем почти везде — одни и те же. Такого за четырехлетнюю историю региональных выборов по партспискам еще не было. Все основные партии выступили достаточно ровно: если отсечь крайние значения, то разброс по регионам у всех пяти партий («Зеленые» и Аграрная партия показали стопроцентный результат, но участвовали соответственно в одном и в двух регионах, а потому их стоит вынести за скобки вполне в рамках общей электоральной парадигмы — у кого эта парадигма 40–50% («Единая Россия»), у кого-то — 15–20% («Справедливая Россия», КПРФ), у кого-то — 10–12% (ЛДПР), у кого-то — в районе 7% (СПС). Другой особенностью этих выборов оказалась их предсказуемость. Несмотря на целый ряд очень значимых сюрпризов, средний показатель ключевых партий многие аналитики угадали с точностью до одного-двух процентов. На предыдущих выборах разброс прогнозов и результатов был куда значительнее.
Еще одним крайне важным результатом этих выборов стала реальная политическая борьба. Административный ресурс «Единой России», который она использовала где могла по полной программе, при всей его мощи теперь не уникален. Появление второй партии власти, пусть даже и принципиально второй, создало пространство реальной выборной борьбы. И если до нынешних выборов еще была иллюзия имитации противостояния двух партий власти, то сегодня очевидно, что борьба идет самая настоящая. Причем, если мерить финансовым ресурсом, «Справедливая Россия», судя по прошедшим выборам, даст фору всем, в том числе и «Единой России». В Ставропольском крае только непосредственно на предвыборную кампанию «Справедливой Россией» было истрачено, по разным оценкам, от 12 млн до 16 млн долларов («Единой Россией» — вдвое меньше), а в Санкт-Петербурге — около 25 млн. Причем борьба эта, очевидно, санкционирована на самом верху.
Все вышесказанное, по сути дела, говорит только об одном: у нас сложилась партийная система. Ясно очерченный и ограниченный круг партий с более или менее стабильной поддержкой и в условиях реальной политической борьбы (в рамках системных требований, разумеется — собственно, это и есть партийная система. Нравится она нам или нет, но это принципиально новая политическая ситуация.
Все последние годы трудно было не возмущаться, наблюдая за тем, как методично и целенаправленно Кремль с помощью «Единой России» корежит выборное законодательство, создавая все мыслимые и немыслимые преграды для живой политической жизни. Причем делалось это под лозунгами «усиления роли партий» и «развития партийной системы». Зарегистрировать партию без поддержки в администрации президента — почти невозможно. Чтобы зарегистрированную партию заявить на выборы — надо пройти все круги ада (по словам Бориса Надеждина, только для того, чтобы проштамповать все необходимые для регистрации документы, пришлось стереть в пыль с десяток печатей). Однако для тех, кто имел волю остаться в политической жизни и соответствующие ресурсы, эти административно-бюрократические ограничения фундаментальной преградой не стали. Все, кто хотел и мог, оказались в партийной системе. Более того, эти ограничения создали ситуацию, при которой голоса не распыляются между маргинальными партиями, и те, кто сквозь них пробился, могут рассчитывать на стабильные и весьма высокие результаты. Для СПС и в лучшие годы барьер в 7% выглядел неприступным — а теперь партия почти везде оказалась в состоянии его преодолеть или вплотную подойти к нему. На концентрацию голосов сработала в итоге и отмена графы «против всех». «Единая Россия» как раз получила от этого меньше других, так как голосование против всех — протестное. Кстати, возросшее количество испорченных бюллетеней (в среднем чуть больше 3%, но в Псковской области, например, — свыше 5% не стоит воспринимать исключительно как протестное голосование — итог отмены графы «против всех». Порча бюллетеней — один из самых простых и безопасных вариантов подтасовки результатов голосования на уровне участковых избирательных комиссий, если нужно утопить какую-либо партию.
Впрочем, все вышесказанное про «кто хочет, тот пробьется» касается только системных партий. Внесистемные партии, партии радикальной оппозиции (будь то либеральной или националистической методично устранялись с политической арены. Для них административные преграды были и остаются именно запретительными. В итоге в новой партийной системе не оказалось ни одной партии, прямо враждебной Кремлю. В состав этой системы вошли две партии власти, непосредственно руководимые и финансируемые Кремлем (только разными ее башнями), — «Единая Россия» и «Справедливая Россия», две партии системной оппозиции — КПРФ и СПС, а также ЛДПР, которая по ситуации может быть и системной оппозицией, и партией власти и на данном этапе склонна скорее играть на стороне «Единой России», чем противостоять ей. Однако в любой момент ситуация может измениться.
Гонка за лидером
Еще одна особенность новой партийной системы — наличие партии-лидера, «Единой России», которая по-прежнему обладает наиболее мощным административным ресурсом и принципиально ориентирована на большинство в Думе, однако теперь должна его отвоевывать в реальной борьбе (административный ресурс, тут уж ничего не поделаешь, — часть этой борьбы). Конструкция доминирования «Единой России» в реально функционирующей партийной системе может быть востребована Путиным в 2008 году, когда закончится срок его президентских полномочий.
Однако теперь, в условиях конкуренции, многие выборные нововведения уже не смотрятся как выгодные «Единой России». Например, сама по себе пропорциональная система для нее куда опаснее: теперь поражение на выборах не исправить ни в мажоритарных округах, ни массовым переходом одномандатников под крыло «Единой России». Не в ее пользу, как уже было сказано, работает и отмененная графа «против всех».
КПРФ в последнее время трансформировалась и теперь уже мало напоминает себя образца конца девяностых. Заметно изменился и электорат партии, который сильно помолодел и урбанизировался. На этих выборах КПРФ оказалась самой «городской» партией, набрав в областных центрах на треть больше голосов, чем в среднем по регионам (кстати, самой «сельской» стала «Единая Россия»).
ЛДПР, закрепившись в нише 10–12%, имеет очень хорошие шансы удержаться там и на думских выборах. В качестве малой партии в парламенте она устраивает всех, и в первую очередь единороссов, так как главным объектом борьбы партия Владимира Жириновского выбрала «Справедливую Россию». В этом контексте крайне показателен демарш Жириновского в Думе на прошлой неделе — лидер ЛДПР покинул зал заседаний в знак протеста против административного произвола «Справедливой России», которая, по мнению Жириновского, украла голоса у его партии.
Успех СПС позволил этой партии остаться на партийно-политическом поле. Можно с уверенностью говорить, что именно СПС — единственный претендент на роль «маленькой либеральной фракции» в следующей Думе. Созданная на случай провала СПС на мартовских выборах партия «Гражданская сила» (бывшая «Свободная Россия» если и будет использоваться, то только для отъема голосов у того же СПС. Последний вариант, впрочем, вполне вероятен. Чем меньше партий преодолеют семипроцентный барьер, тем меньше надо набрать «Единой России», чтобы получить большинство в Думе. При 48% большинство им, разумеется, гарантировано, однако если партия наберет 40%, то для получения запрограммированного результата нужно, чтобы по меньшей мере 20% набрали те, кто не преодолел семипроцентный барьер. Прохождение СПС в Думу в этом случае может стать критическим для «Единой России». По крайней мере рассчитывать на то, что СПС будут тянуть в Думу (для того чтобы там были либералы-западники), вряд ли стоит. Правда, не нужно забывать, что все остальные партии как раз заинтересованы в том, чтобы «Единая Россия» не получила большинства в Думе, а потому, скорее всего, конкурировать с СПС будут очень мягко.
«Справедливая Россия» частично свои функции уже выполнила — ее появление стало катализатором создания партийной системы. К тому же она сумела аккумулировать электорат «Родины», вызывавший большие опасения в Кремле. При этом в качестве второй партии власти она, безусловно, имеет перспективы роста, тем более что у нее обнаружилась очень мощная ресурсная база. Однако социалистический выбор, заявленный на последнем съезде, на самом деле сильно ограничивает ее возможности. Скорее всего, выбор этот не случаен — вторую партию власти немного притормаживают, нацеливая на электоральную нишу 15–20%. Впрочем, сама партия, как и те, кто ее поддерживает в Кремле, настроена вполне серьезно и уже почувствовала вкус побед. Нынешняя кампания показала, как стремительно могут разгораться страсти внутри властных групп и сколь бескомпромиссной может быть их борьба. В Самарской области, Санкт-Петербурге, Томской области, не говоря уже про Ставропольский край, предвыборная борьба выходила далеко за рамки системной политики. Показательна реакция деятелей «Справедливой России» на первые сообщения о победе в Ставрополье. Опасаясь, что «Единая Россия» пересчитает голоса и украдет победу, «Справедливая Россия» развернула в интернете кампанию, выстроенную по классическим лекалам радикальной оппозиции. В ночь на 12 марта интернет заполнили истеричные сообщения о забаррикадировавшихся в кабинете руководителях региона, которые пересчитывают голоса. И жуткие истории про вице-спикера Госдумы от «Единой России» Владимира Катренко, ворвавшегося в кабинет вице-мэра Ставрополя Анатолия Уткина («Справедливая Россия» и расстрелявшего его из пистолета, который, правда, дал осечку, после чего единоросс «постыдно бежал». Впрочем, надо отдать должное руководителям «Справедливой России», эту провокацию они быстро прекратили.
Однако общая нервозность была столь велика, что в ночь после выборов немного сорвался и Борис Грызлов, который заявил, что единороссы не допустят переизбрания Сергея Миронова в Совет Федерации от Законодательного собрания Санкт-Петербурга и советуют ему переизбраться от Ставропольского края. Правда, на следующее утро о своих ночных угрозах Грызлов если и вспоминал, то только как о шутке.
Алексей БУРДЮК
