1 февраля 2007 г.
сентября президент РФ Владимир Путин подписал указ о выборах в Госдуму пятого созыва. Фактически старт избирательной кампании дан, а потому практически все политические силы перешли в активную стадию подготовки к выборам. Предстоящая кампания обещает быть весьма бурной, особенно с учетом появления на политическом небосклоне новых "тяжеловесных" партий. В этой связи весьма интригующим становится вопрос о том, каковы перспективы либералов в современной России. Об этом, а также о союзниках, конкурентах, тезисах политической программы и особенностях выборов-2007 рассказал РБК лидер СПС Никита Белых.
РБК: Критики Вашей партии утверждают, что "Союз правых сил" пытается следовать моде и использовать лозунги, свойственные партиям левого фланга. Насколько эти заявления оправданы?
Никита Белых: Нам приходится быть участниками игры, правила которой определены "сверху". Когда СПС шел на выборы в регионах, все наши оппоненты, "коллеги" предрекали результат 1-2%, а когда он оказался значительно выше, им надо было как-то обосновывать и оправдывать свою недальновидность. И вот дальше уже в Интернете и СМИ была озвучена масса идей: сговор с Кремлем, подкуп избирателей и прочее. Мы говорим: докажите. Против нас возбуждают уголовные дела, которые потом прекращаются из-за отсутствия состава преступления. Причем в ходе всех разбирательств выясняется: подкупали как раз тех людей, которые должны были потом дать показания о том, что их подкупал СПС. Так что есть некий набор аргументов наших оппонентов, которыми они пытаются объяснить то, что СПС показывает гораздо лучший результат, чем они предполагали. И одна из попыток таких объяснений - как раз обвинения в левых настроениях.
РБК: Хорошо, тогда где же граница между левыми и правыми настроениями?
Н.Б.: Давайте вообще определимся с тем, что означает левая риторика и левые настроения. Мы исходим из того, что нет левых или правых тем, нет левых или правых вопросов, а есть левые или правые ответы. СПС как либеральная политическая партия должна отвечать на все вопросы, возникающие в обществе. И если общество спрашивает, например, о том, как повышать уровень благосостояния людей, достойную ли пенсию сейчас обеспечивает наша государственная пенсионная система, правильно или неправильно функционирует армия, мы должны отвечать на все эти вопросы.
Диагностика проблемы может быть похожей у левых и правых партий, например, когда мы говорим о проблемах того же пенсионного обеспечения. То, что существующая сегодня пенсионная система неэффективна, очевидно для всех, и с этим трудно не согласиться.
Здесь критичность ситуации одинаково могут понимать и левые, и правые. Другое дело - какие методы предлагают политические партии для решения этих проблем. Левые предлагают отказаться от накопительного принципа пенсионного обеспечения и вернуться к социалистическому распределительному. Мы утверждаем, что в условиях продолжающегося старения населения и демографического кризиса распределительная система неадекватна реальности и очень скоро окажется несостоятельной. В какой-то момент пенсии просто не будут выплачиваться, потому что размер пенсионных выплат превысит размер отчислений работающего населения в пенсионный фонд. Дефицит пенсионной системы уже в краткосрочной перспективе составит 250 млрд. долларов. Это вдвое больше всего стабфонда. Левые партии, как настоящие популисты, не предлагают никакого решения этой проблемы. Потому что его не существует в рамках социал-демократической, а уж тем более коммунистической парадигмы "отнять и поделить".
СПС предлагает решать проблему дефицита пенсионной системы через демонополизацию и приватизацию предприятий топливно-энергетического комплекса, прежде всего, самых неэффективных государственных гигантов - "Газпрома" и "Роснефти".
Средства, полученные от приватизации предприятий ТЭКа, должны сформировать Фонд будущих поколений. Мы также предлагаем стимулировать добровольные пенсионные накопления граждан. Неужели кто-то может сказать, что развитие накопительного пенсионного обеспечения и приватизация, которую мы предлагаем - левый путь и популизм?
РБК: На какой максимальный результат рассчитывает Ваша партия на выборах в Госдуму?
Н.Б.: В России со времен Сталина сложилась традиция: не важно, как проголосуют - важно, как подсчитают. Мы ставим перед собой задачу: получить на выборах 10-12 процентов голосов. Сколько от этого останется после тщательной работы избирательной комиссии - вопрос сложный. Опыт выборов, которые прошли весной этого года в регионах, показывает, что фальсификации и разного рода манипуляции происходят тогда, когда результаты находятся, что называется, на грани: когда у партии, например, 7,1% или 7,2%, тогда возникает желание "приспустить" результат до 6,9%.
РБК: Коммунисты после отказа в регистрации ряду левых партий призвали избирателей сплотиться вокруг КПРФ. Готов ли СПС стать основной партией на правом фланге?
Н.Б.: Мы и являемся основной партией на правом фланге. Доказывать, что ты лучший - это не предмет какого-то эмоционального пламенного выступления. Есть избиратели, которые придерживаются либеральных взглядов, и когда они оценивают партию, они должны учитывать вероятность попадания партии в Госдуму, для того чтобы в нижней палате была партия, которая сможет представлять их интересы. Этого можно достичь только одним путем: надо ставить на сильнейших. Соответственно, нужно смотреть, кто на правом фланге есть, кто как выступал и какие результаты показал. Единственная либеральная партия, которая в минувший избирательный цикл добилась положительных результатов, - это "Союз правых сил". У нас есть работоспособные фракции в каждом третьем российском региональном парламенте. Мы доказали, что СПС способен не просто участвовать в выборах, но и побеждать. Таким образом, я считаю: прагматичный либерально настроенный избиратель при каких-то колебаниях будет делать выбор в пользу нашей партии.
РБК: Кого Вы считаете своими основными конкурентами на правом фланге?
Н.Б.: Мы не хотим конкурировать на правом фланге, который и без того не очень большой. Но надо определить, что понимать под конкуренцией. Если - отстаивание своих взглядов в оппозиции, то это одно; формат политической кампании это предполагает. Другое дело, что некоторые под конкуренцией понимают какие-то полувоенные действия, проводимые партиями по отношению друг к другу. Вот этого мы точно делать не будем. Как показывают исторические уроки, подобное жесткое противостояние не добавляет очков никому. Она, скорее, закрепляет уверенность избирателя в том, что демократы никак не могут между собой договориться. Одна из главных причин поражения либералов в 2003 году - выяснение отношений между СПС и "Яблоком". В итоге многие избиратели отвернулись и от тех, и от других. Повторять эту ошибку мы не будем, хотя нас периодически на это провоцируют.
Конкурировать нам придется со всеми - и с левыми, и с правыми партиями, участвующими в выборах. Но еще раз особо подчеркну, что воевать с другими правыми партиями мы не собираемся. Просто каждая партия доказывает избирателю свою правоту, свою приверженность либеральным идеям.
РБК: Недавно на правом фланге активно заявила о себе партия "Гражданская сила" Михаила Барщевского. Нет ли у Вас опасений, что она может увести часть Вашего электората?
Н.Б.: Что значит - нет опасений? "Гражданская сила" для того и создана, чтобы увести наш электорат, чтобы "убить" СПС. Если мы знаем, что нас заказали киллеру, нас не может это не беспокоить. Следовательно, здесь наша задача более сложная: мы должны объяснить обществу, что сегодня не может существовать либеральная партия, не оппозиционная власти, потому что сегодня государственная политика не либеральна. И если вы либералы, то вы против власти. Ну а когда к "Гражданской силе" приезжает на съезд Сурков (замглавы администрации президента РФ, - прим. РБК), когда Барщевского целенаправленно раскручивает государственный первый канал - какая же это оппозиция? Тут нельзя одновременно быть и либералом, и лояльным власти. Кроме того, когда никому не известную партию признают соответствующей требованиям федеральной регистрационной службы, а партии с 10-летней историей не удается пройти такую проверку, это вызывает сомнения. Конечно, я точно не могу сказать, что Республиканская партия Рыжкова и Лысенко стопроцентно отвечает требованиям Минюста, но то, что она в большей степени соответствует им, чем "Гражданская сила" или Партия Сажи Умалатовой, - для всех очевидно. Следовательно, то, что их зарегистрировали, свидетельствует о том, что государство благоволит этим партиям. То есть они лояльны к действующей власти, а либералы на сегодняшний день не в оппозиции быть не могут.
РБК: Но все-таки у СПС должен быть так называемый главный оппонент?
Н.Б.: Наш оппонент - "Единая Россия". Не ответить на вопрос об отношении к власти мы не можем, в 2003 году мы уже на эти грабли наступили. Тогда избиратель так и не понял: за власть мы или против власти. В этот раз мы должны объяснить избирателю, что есть партия "Единая Россия", которая является проводником власти, с парламентским обеспечением определенного курса, против которого мы боремся. И вот этот подход, как мне кажется, более целесообразен с прагматической точки зрения.
РБК: Какова Ваша позиция по президентским выборам? Ранее Вы заявляли, что СПС не будет выдвигать своего кандидата. Не передумали?
Н.Б.: Я не передумал, а если говорить о партии, то этот вопрос, возможно, будет обсуждаться на съезде 21 сентября. Есть несколько причин, по которым я считаю, что выдвигать своего кандидата от СПС неправильно. Первое - мы всегда выступали за консолидацию демократических сил, и, прежде всего, по вопросу выдвижения единого кандидата от демократической оппозиции. У нас и так на сегодняшний день кандидатов от демократов слишком много. Если еще и мы выдвинем своего, это будет демонстрацией полной разобщенности. Кроме того, мы вообще больше внимания уделяем парламентским выборам. Здесь есть некие прагматические соображения: мы по духу - парламентская партия, "заточенная" на работу в Думе. Мы умеем создавать законопроекты, умеем их аргументировать и доказывать их необходимость; это подтверждено работой в Госдуме третьего созыва, когда СПС был одним из лидеров по количеству законодательных инициатив. И мы готовы в этом направлении работать. Вообще мы заявляем, что Россия должна стать - не сейчас, возможно со временем - парламентской республикой. Считаем, что представительные органы власти должны усиливать свою роль и в перспективе формировать партийное правительство, поэтому очевидно, что парламентские выборы являются для нас более актуальными с идеологической точки зрения.
РБК: А какие выборы Вам представляются более "интригующими" - парламентские или президентские?
Н.Б.: Интрига президентских выборов заключается только в том, какова фамилия преемника. А после назначения нового премьера похоже, что и этой интриги нет. А то, что этот преемник (вне зависимости от его фамилии выиграет эти выборы, ни у кого сомнений не вызывает. То есть президентом будет тот человек, на которого укажут. На мой взгляд, выдвижение единого кандидата от оппозиции имеет своей целью не победить на выборах, а консолидировать демократическое сообщество. Интрига выборов 2008 года - только в фамилии.
А вот интрига парламентских выборов - это уже другое дело. Сколько партий будет в парламенте, на сегодняшний день никто четко сказать не может. Более того, последние полторы - две недели подвергается сомнению попадание в Думу уже не только СПС, но и ЛДПР. Интрига еще и в том, будет ли у единороссов контрольный пакет голосов, или им придется создавать с кем-либо коалицию.
При этом замечу, что коалиционная работа - это уже совершенно иной пласт: здесь надо искать какие- то компромиссы, идти на уступки. Точно пока можно сказать только одно - "Единая Россия" будет в парламенте, а все остальные результаты - итог работы политических партий. Непонятно, например, каким образом "Справедливая Россия" намерена становиться второй партией после того, как в ее список не войдут те люди, которые в регионах могли бы олицетворять реальную оппозицию губернаторам и "Единой России". Я, например, имею в виду Александра Лебедева, который уже давно ведет антилужковскую кампанию в Москве. Ведь относительный успех "эсэров" на весенних выборах был связан именно с жесткой оппозиционностью региональным властям и "Единой России". Если же сейчас "Справедливая Россия" будет вести на выборах более умеренную кампанию, она сильно рискует проиграть - причем не только коммунистам. Так что, как видите, парламентская кампания обещает массу интриг и сюрпризов.
РБК: Ваше отношение к партии "Другая Россия"? Каковы, на Ваш взгляд, ее перспективы на выборах?
Н.Б.: К "Другой России" я отношусь плохо. Я считаю, что образование таких широких право-левых коалиций - это опасная игра. Объединение по принципу "все, кто против власти" - это объединение ради получения власти, а не ради осуществления какой-то определенной политики. Это предельно циничный, технологический союз без общего видения развития страны. Если объединившиеся таким образом придут к власти, выяснится, что у победителей диаметрально противоположное видение того, что происходит и как должно происходить в стране. А дальше эти силы начнут выяснять отношения, и история показывает, что в результате революции выживает тот, кто наглее, беспринципнее, циничнее, безжалостнее. Те либералы, которые сейчас готовы объединяться с большевиками, должны понимать, что ими пользуются, а потом их выкинут, если не посадят. Так было в 17-м году. В феврале все объединились против самодержавия, а в октябре большевики, которых раньше никто не воспринимал всерьез, навели свой порядок. История должна чему-то учить.
Если же вспомнить историю создания "Другой России", то изначально этот проект планировался в качестве площадки для полемики. В таком варианте мы были готовы участвовать - выступать и доказывать свою позицию. Но площадка для дискуссий и политическое объединение - это совершенно разные вещи.
РБК: В чем особенность экономической программы Вашей партии? Как Вы относитесь к огосударствлению российской экономики?
Н.Б.: Мы видим огромную проблему в огосударствлении, монополизации экономики, в подавлении предпринимательства. Мы считаем, что путь создания крупных государственных корпораций - это путь в сторону от цивилизованного развития, экономического роста. Государственные компании всегда менее эффективны, более подвержены коррупции, чем частные. Потому что, если компанией управляют чиновники, они действуют отнюдь не в интересах собственника, то есть государства. Частный же собственник не может действовать вопреки своим интересам. Поэтому мы за денационализацию и демонополизацию экономики, начиная с крупнейших госкомпаний, таких как "Газпром". Размер государства в экономике России неоправданно вырос и продолжает расти. Это - одна из главных наших претензий к курсу президента Путина. Большое государство неминуемо подавляет частный бизнес. Постепенно мы приходим к ситуации, когда зайти на определенные рынки практически невозможно, потому что они полностью контролируются, например, губернаторами или мэрами. То есть никто кроме чиновников не может вести некоторые виды бизнеса. Разрушается конкурентное пространство, снижается качество услуг, растут цены и т.д.
Рост государства сопровождается формированием определенного общественного мнения: "все, где есть государство - хорошо, все частное, предпринимательское - плохо". Самый правильный предприниматель в этой системе ценностей - тот, кто готов все заработанное отдать государству и работать на него. Такой предприниматель ничем не отличается от чиновника.
Когда и общество, и власть видят в предпринимателе человека, изначально совершающего правонарушения, это совершенно не повышает его социальный имидж и его общественную значимость. При этом надо помнить, что без успешного частного бизнеса ни одна страна мира не добивалась устойчивого экономического роста и роста благосостояния своих граждан. Поэтому я считаю, что замена частного предпринимательства государственным - это путь назад, в прошлое.
Юлия Василькина
