20 января 2007 г.
Закончилась регистрация политических партий для участия в мартовских выборах. Анализ предвыборной ситуации от одного из самых ярких аналитиков – политолога Фаины Юриной.
- «Единая Россия» рассчитывает получить в марте 45% голосов. Вы считает, это реально?
- А что им еще делать? Если люди собрались на выборы, то им ничего не остается, кроме того, что заниматься «шапкозакидательством», одурачиванием масс, зомбированием населения или просто красивой агитационной работой. Но помимо идеологии, помимо работы с массами, любой процесс подвергается арифметическому раскладу, расчету. В политике всегда есть арифметика, которая и проявляется в процессе выборов, когда нужно все считать.
Судите сами. У «Единой России», безусловно, потрясающий шанс выиграть эти выборы. В области почти 2,5 млн. избирателей, в Самаре – 900 тыс., в Тольятти – 500 тысяч. Неожиданности для любой партии могут принести только очень развитые промышленные города: это Самара и Тольятти. Складываем 900 тыс. и 500 тыс. – это 1млн. 400 тыс. А 1 млн. живет в деревнях и в маленьких городах.
Обычно административный ресурс на выборах я оцениваю в 3-5%. Я имею, что глава города надавил на своих подчиненных, главу района. В свою очередь, глава района говорит о решении «сверху» педагогам, врачам. Те - своим подчиненным, а человек приходит и голосует так, как он считает нужным. В селе совершенно другая картина.
Я сельский административный ресурс расцениваю как практически 100%-ный, проголосуют так, как скажет начальство. Я не хочу сказать, что село у нас «темное». «Лампочку Ильича» туда тридцать лет назад провели. Там другой менталитет. В селе все друг друга знают. Когда я разговаривала с сельскими жителями, меня потрясло единодушие сельских жителей. Оказывается, они действительно считают, что начальник все знает, что не существует тайны голосования. И начальство может узнать, за кого проголосовал подчиненный. Я спрашивала: «Почему из трех фамилий, вы голосовали именно за этого?» Мне ответили: «Мы не помним никаких фамилий. Из трех фамилий нам крестик велели ставить посередине».
Миллион жителей села перевернут любой процент. 30% уже проголосует так, как скажет власть. Поэтому у «Единой России» очень высокие шансы получить почти половину голосов. Это прекрасно понимают все: и ЛДПР, и «Справедливая Россия».
- Тархов на последней пресс-конференции заявил, что «Справедливая Россия» рассчитывает набрать треть голосов.
- Шансы «Справедливой России» на этих выборах я оцениваю как очень низкие. Объясню, почему. Слияние «Родины» и «Партии пенсионеров» я оцениваю как гнусную задачу, которую поставил Кремль перед Мироновым.
Миронов на этом деле, безусловно, выигрывает. Его и так знали как председателя Совета Федерации, теперь его будут упоминать как лидера этой объединенной партии. По моему мнению, задача объединения – не столько раскрутить Миронова, сколько похоронить и растворить без остатка парию «Родина» и «Партию пенсионеров».
У «родинцев» еще остались силы, и партия будет в том или ином виде возрождаться. У них есть яркие партийные лидеры, я не говорю уже о Рогозине. У него был очень высокий рейтинг, очень высокая популярность, особенно когда он баллотировался в губернаторы Красноярского края. Он без денег занял там третье место буквально с нуля. После этого, видимо, его занесли в «черный» список как не входящего в общую обойму и не встроенного в нынешнюю систему политика и стали отодвигать на второстепенные роли. Кроме Рогозина там очень много молодых людей, которые способны «восстать из пепла», есть надежда, что «Родина» в том или ином качестве возродиться. «Партию пенсионеров» растворят в «Справедливой России» без остатка. Именно для этого произошло объединение, а не для создания «второй ноги».
На данном этапе я оцениваю шансы «СР» как очень низкие, и все заявления, которые они сейчас делают, - это блеф.
- Многие политологи говорят о том, что на третье место может рассчитывать ЛДПР. Как вы считаете?
- Лидер регионального движения ЛДПР Дегтярев точно также блефует, как и «СР». Если они претендуют на третье место на этих выборах, то этот человек – лидер регионального отделения – был обязан получить хотя бы 5-6% на выборах мэра. А что он получил? Кажется, его «обскакал» даже двойник Лиманского. Просто идет зомбирование.
Безусловно, у Жириновского 100%-ная известность. Но он отвратительно себя вел во время введения закона о монетизации льгот, населению уже приелись все его выходки. Он становится надоевшим политическим клоуном. Может, за него и будут голосовать, но я не думаю, что рейтинг ЛДПР будет расти. В принципе, Титов прав, говоря, что вес и известность Жириновского и Тархова в масштабах страны несравнимы. Если кто-то из них и займет второе место, то по процентам разительно будет отличаться от результатов лидера.
Если у «Единой России» есть шансы получить 45% голосов, то у других – максимум 10%.
Я вовсе не сторонник КПРФ. Фокус с идеями, на которых базировалась коммунистическая партия, не удался. Время показало, и наша страна на практике поняла, что шли не туда. Мне до сих пор непонятно, почему за них надо голосовать, и я не понимаю, почему люди за них голосуют, но так как убрали графу «против всех», мне кажется, что КПРФ может получить на несколько процентов больше, чем на предыдущих выборах.
- Как вы полагаете, накал страстей на этих выборах будет такой же, как в октябре?
- Я не думаю, что повторится тот накал страстей, который был на выборах мэра. Мне кажется, что в партийном плане это вряд ли произойдет. Если бы партии могли вести содержательную, сущностную, а не фальшивую работу – одурачивание масс, то они вели бы ее в каждодневном режиме. Если они не способны вести такую работу в каждодневном режиме, то я не думаю, что на выборах они станут в 10 раз умнее. А ожесточенные схватки в одномандатных округах будут, но не потому, что там яркие кандидаты, а потому, что выборные технологии становится «убойнее», примитивнее и абсолютно безнравственными. Поэтому мне кажется, мы получим некую кальку с выборов мэра Самары, и мало нам не покажется.
- Как Вы относитесь к тому, что несколько довольно крупных политиков накануне выборов перешли в другие партии: Кузьмина, Боброва, Дроботов?
- Я бы все эти ситуации разделила. Везде бывают перебежчики: и на фронте, и в партийной борьбе. Бобровой, безусловно, надо было куда-то приткнуться, и она выбрала более сильную партию. Вы помните все ее метания: сначала она была с коммунистами, выступала на всех их митингах, потом она пошла к Звягину. Потом поняла, что партия Звягина начинает походить больше на партийную пародию, чем на настоящую партию. Конечно, если Вас зовут, нужно всегда примыкать к победителю, а не к тем, кто обречен на неудачу. Я не хочу никого судить. Но Боброва совершала уже столько переходов из одной коалиции в другую, что даже нечего комментировать. Те избиратели, которые наблюдают за народными избранниками, сделают выводы сами. Когда политик переходит из стана в стан, то он теряет очень много как личность. Иногда лучше никуда не переходить, лучше выйти отовсюду и оставаться одиночкой, чем то и дело менять своих попутчиков.
С Дроботовым совсем другое дело. У меня к нему особое отношение. С ним случилось какая-то истерика. Тольятти - огромный энергичный город, там совсем другие люди, не такие как самарцы. Ритм жизни Тольятти как бы совпадает с ритмом работы конвейера АвтоВАЗа.
Этот человек на протяжение нескольких созывов являлся председателем тольяттинской Думы. Если бы я была на его месте, я бы тоже рассчитывала попасть хотя бы в десятку, быть хотя бы двенадцатым в списке «Единой России». Его, лидера, второе лицо города, ставят на унизительное, заведомо непроходное 35-е место. Он обречен остаться за чертой. По сути, ему дали пощечину. Я бы на его месте тоже вышла из этого списка.
Я считаю, что это очень правильный поступок. Потом его начали «прессовать», говорить, что он свои амбиции должен положить на алтарь «Единой России». В конце концов, он махнул на все рукой и отказался от участия в выборах, потому что спикер Тольяттинской Думы – это все-таки очень серьезная должность. На мой взгляд, Тольятти находится в более напряженном социально-экономическом положении, чем Самара. Очень сложное положение на автозаводе, тем более в преддверии вступления в ВТО. Роль Дроботова огромна, тем более на фоне уголовного преследования Уткина. Второй человек в городе становится как бы первым. Любые катаклизмы будут проходить через Думу, и Дроботов всеми процессами социального недовольства должен управлять. Как такого человека можно поставить на 35-е место?! Это недомыслие политсовета регионального отделения «Единой России».
Самая трагичная личность – Кузьмина. Я не знаю, о чем она думала при переходе. Она выступала на всех митингах, все свои передачи она начинала со слов «мы – коммунисты». Надо было оставаться коммунистом. Коммунисты, в отличие от всех других временных партий, - олицетворение несгибаемости. Коммунист погибает, но не сдается. На мой взгляд, она должна была использовать все рычаги и все возможности, или выйти в никуда, а не переметнуться к противнику. Я ей не судья. У каждого свои представления о политической чистоте.
- Георгий Сергеевич Лиманский так на выборы и не пошел?
- Я считаю, что он все сделал совершенно правильно. Политика – вещь жестокая, что с возу упало, то – пропало. И нечего себя тешить иллюзиями. Он должен пережить это поражение, а для него поражение было оглушительным. Упав с такой высоты и практически разбившись, нужно время для того, чтобы собрать себя заново. Каждый человек имеет право на паузу, чтобы остановиться, оглядеться и либо начать с нуля, либо уйти по касательной куда-то в бок.
Я после выборов восстановилась только месяца через два. И когда первый раз перед Новым годом вышла на экран, мне было очень тяжело объяснять, что я осталась при своем мнении. Я годами объясняла свою позицию и, видимо, не достучалась до умов людей. Мне было это очень горько. Я переживала все это очень болезненно. Поэтому я понимаю, как трудно сейчас Лиманскому. Я считаю, что нельзя суетиться вообще, а в политике – особенно. Он все для себя сам решит.
Меня на улице многие останавливают и спрашивают: «Вы не знаете, как сейчас Георгий Сергеевич Лиманский? Мы все голосовали за него и не можем понять, почему выиграл Тархов». Я считаю, он правильно поступил. Дадим ему право не суетиться, ему не надо бежать за этим поездом. На мой взгляд, ему надо выбрать другой поезд, который, может быть, пойдет в другую сторону.
