14 апреля 2007 г.
Бывалый подводник: отвага и забвение
За четыре года службы на подлодке Михаил Доронин получил правительственную награду «За дальний поход» и... лейкоз
- Когда слушал вести про гибель подлодки «Курск» в 2000 году, - говорит Михаил Филиппович, - удивлялся лжи, которую тиражировали в федеральных «Новостях». На самом деле: подлодку могли ликвидировать; торпеда могла не выйти из торпедного аппарата и взорваться там же, ведь проводились испытания. Торпеда повисла - нужно было дать «дифферент на нос» и «полный назад», все это - разумные действия командира подлодки. И, наконец, могло произойти столкновение с миной, уцелевшей со времен Отечественной войны, хотя тот район уже давно «протравили»...
В 1954 году Михаила Доронина призвали в армию, он сразу попал на подводную лодку С-10, проект 613, семьдесят человек экипажа. Дослужился до старшины первой статьи и получил специальность трюмного машиниста.
- Однажды после учений мы пришли на пирс и увидели жуткую картину: идет подлодка со снесенными полностью рубкой, шахтой, антенной, перископом, следом другая - с протараненным низом. Одной управлял начальник штаба, а на другой был командир бригады. Лодки... столкнулись друг с другом в огромном море! Как такое произошло - одному Богу известно, ведь сигналы принимает акустик, возможно, экипаж был нетрезв. А в другой раз подлодка вернулась в Полярный, где дислоцировалась наша база, а у нее нос согнут на 45 градусов - врезалась в скалу...
Старшина первой статьи Доронин ходил в суровые северные моря. Во время вахты приходилось утепляться: рубаха, поверх нее - телогрейка, отопление редко включали - экономили.
- В моем ведении был седьмой отсек, а это - торпедный аппарат, гидравлика, насосы.
Смертоносный полигон
Есть такая примета на суднах, что задолго до аварийной ситуации, крысы, чувствуя опасность, убегают с корабля. На подводную же лодку живность, если и попадет чудом, - выжить не сможет. Единственное живое существо, способное существовать в «нечеловеческих» условиях, это человек ...
- На учениях нас часто в водолазных костюмах загоняли в море, - рассказывает Михаил Филиппович, - лазаешь, бывало, по дну, наберешь на память морских ежей, звезд... Кормили «от пуза»: бекон, шоколад, красное грузинское вино - у подводников самая высокая норма питания, ведь и здоровье на службе, сопряженной с постоянным риском, должно быть отменным.
На подлодке в минуты отдыха Михаил любил порыбачить. Доводилось наловить ведро морских окуньков и камбалы. А потом всей командой «пировали».
- В 1957 году ходили в районе Новой Земли, где расположен испытательный полигон, - рассказывает Доронин, - я видел страшную картину: на ледник выброшены черные остовы кораблей, при приближении к ним счетчик Гейгера зашкаливал...
В погоне
за «Наутилусом»
Запомнился Доронину дальний поход за американским «Наутилусом». Эта атомная подлодка прошла подо льдами Северного полюса, а команда С-10 должна была ее встретить. Для встречи на подлодке находилось пять «штирлицев» с аппаратурой, с командой эти ребята не общались, сидели замкнуто.
- НАТО в тот день 1958 года нагнало столько флота в тот район Норвежского моря! - вспоминает Доронин. - Нашему акустику это мешало работать. Мы спасались штормовой погодой, всплывали для подзарядки и снова уходили на глубину. Встретили «Наутилус», получили ценные шифровки и поздравление от американского президента с отличным завершением учений. Лодка взяла курс к родным берегам. Шли на десятиметровой глубине, море штормило, и вдруг лодка стала проваливаться в глубину, в дизельный отсек хлынула вода. Рули «повисли», мы падали - 50 метров... 150... 200... Давление упало, две трети отсека затопило водой. Я слышал скрежет корпуса, еще немного и нас бы попросту раздавило (под килем в том районе 4000 метров. - Прим. автора).
И тогда командир принял верное решение перейти на ручное управление. Оно спасло жизни членам экипажа.
- Да, есть что вспомнить и рассказать внукам, - заканчивает нашу беседу Михаил Филиппович. - Печально только, что страна нас забыла. Те, кто отслужил на Северном флоте и, получив нешуточную дозу радиации, лишились здоровья, не имеют никаких льгот, о почете и регалиях я и не говорю...
Галина Алексеева
Коллекционер чемоданов и...поцелуев
Певица Эдита Пьеха отказала Василию Браташу в поцелуе Уезжая навсегда в Германию, Олег Попов отдал директору самарского цирка, носящего имя «солнечного клоуна», - ключ от гаража. А в нем остался старый цирковой чемодан, он и положил начало уникальной коллекции.
Подростком Василий Браташ пришел в цирк работать конюхом и остался в нем навсегда. Позже окончил московскую цирковую студию, работал ассистентом, униформистом, клоуном...
- Сейчас в моей коллекции более 300 чемоданов. Часть в Самаре, часть в Москве, другие на даче, - рассказывает Василий, - они хорошо вписываются в интерьер современных домов, а в некоторых комнатах образуют своеобразные комоды, располагаясь один над другим. Есть английские, американские. Одному из них более 100 лет. Я - артист цирка, и вся моя жизнь прошла на чемоданах...
Есть в коллекции экземпляр, с которым мама отправляла Василия в пионерский лагерь, на нем даже наклейка сохранилась «Вася Браташ, 10-й отряд». Есть чемодан от тещи, старый и уважаемый.
- Чемоданы мне, - рассказывает Василий, - друзья привозят, дарят артисты цирка и зрители... А однажды я сам подарил несколько маленьких чемоданчиков, которые когда-то красиво назывались «балетками», Тане Корниловой для ее циркового номера.
В чемоданах из коллекции Браташа хранятся старые письма, фотографии, вырезки из газет.
- Смотрите: Герой Советского Союза летчик Водопьянов написал сценарий циркового номера, и у меня он есть. Раньше ведь тексты для артистов писали Лебедев-Кумач, Маяковский... Храню в чемоданах игрушки своих детей, не выбросил ни одной. Недавно на дне рождения младшего сына на даче мы детскими игрушками оформили всю поляну. Дети увидели - прыгали от восторга.
Утюги
и прялки...
Интерес к старым вещам, способным рассказать о себе, побудил Василия собирать уникальные утюги, самовары и прялки.
- На днях произошел трогательный эпизод в моей жизни, - вспоминает Браташ, - один высокопоставленный чиновник подарил мне старую театральную сумочку своей мамы. В последние годы женщина хранила в ней документы...
Жена Василия тоже заразилась азартом коллекционирования и собирает старые дамские театральные сумочки.
- Проводили как-то уборку в кладовке, нашли несколько раритетов, и пошло-поехало. Вот шляпки дамские недавно стали собирать...
Поцелуй
на память
Есть у страстного коллекционера Браташа еще одна слабость - попросить на память... поцелуй.
- Здесь одна африканская актриса приложила свои губы к листу бумаги, - показывает Василий, - а это Ольга Корнилова, цирковая дрессировщица.
В коллекции поцелуев есть «чмоки» спортсменок Навки и Слуцкой, дрессировщицы верблюдов и леопардов Нестеровой, артистки цирка Татьяны Филатовой. Но, пожалуй, самый удивительный экземпляр - поцелуй макаки Лорика, в жизни просто Лариски. Лорика и Василия связывают давние чувства привязанности и дружбы.
- Я прошу приложиться губами к листу акварельной бумаги, - рассказывает Браташ, - кто-то относится к этому с интересом и охотно оставляет свой «автограф», а кто-то из новоиспеченных звезд просит за это деньги. Вот смешно! Удивительно, но Эдита Пьеха отказалась подарить мне свой поцелуй, объяснив это тем, что «такая процедура не гигиенична».
В скором времени многие экспонаты из коллекции Василия Браташа займут достойное место в музее истории Самарского цирка.
- Весь второй этаж здания цирка мы отдадим музею, - гордо заявляет Василий, - Это будет своеобразная инсталляция: портреты, клоунские ботинки, костюмы. Дети смогут прийти, потрогать, примерить костюмы и кепки Олега Попова, поиграть цирковыми булавами, мячами. Ведь цирк и детство - неразрывные понятия, и то и другое не любить невозможно...
Галина Алексеева 3 0000-00-00
