12 апреля 2007 г.
Поможем Путину!
Мальчика, который недавно появился на свет в Саратове, спасли чудом. Жить семье Путиных: малышу и его маме – тяжело…
Валентина НИКОЛАЕВА
Говорят, ребенок – это счастье. Для меня ребенок стал мукой». Такими словами начиналось письмо, которое прислала в редакцию 17-летняя одинокая мама. «Сын родился со страшной патологией. Врачи два месяца боролись за его жизнь, было четыре операции, переливания крови… Спустя два месяца меня положили в палату к моему сокровищу, его животик полностью разрезан… Мне было страшно сначала, а теперь я считаю дни: еще один день прожил мой мальчик, еще, еще…» Письмо юной матери заканчивалось просьбой о помощи: как ей жить дальше? Как лечить и растить свое сокровище?
Кряхтит
он замечательно
…Врачи третьей клинической больницы ужаснулись, когда 30 ноября минувшего года к ним из роддома доставили этого пациента.
– Ребенок, казалось, был обречен: по всем медицинским показаниям срок жизни ему был отмерен не более суток, – рассказывает заместитель главного врача больницы Светлана Александровна Абаньшина. – А сегодня ему уже почти четыре месяца! Скоро женить будем – говорим мы о таких спасенных детях.
– Признаюсь, – улыбнулась доктор, – мы ахнули, когда узнали его фамилию… Надо же, с фамилией Путин – и в переплет угодить.
Имя ему мамочка еще до рождения придумала – Максим.
– Я так хотела этого ребенка! – говорит Юля. – А в женской консультации после УЗИ, уже на восьмом месяце беременности, врачи сказали: «Сделай аборт». Но я отказалась: другие доктора уверяли, что в Саратове сыну смогут помочь.
На вид она старше своих 17 лет. Под глазами – черные круги. У матерей новорожденных, известно, ночи бессонные. А у Юли и подавно.
Юля подводит нас к малышу. Маленький худенький Максим смотрит на нас внимательно и замечательно делает свои младенческие дела: сопит, кряхтит… Молодая мама начинает разворачивать пеленки – малыш заходится в безутешном плаче… Понятно: помнит, наверное, что показывать животик – к боли… Шрам поперек тельца почти зарубцевался. Юля запеленала «по новой» – кроха мгновенно успокоился.
– Да он умнее нас, – засмеялась доктор Светлана Александровна. – Ишь, глазенки-то какие, все понимают… Через страдания человечек прошел. И четкую линию, наверное, себе наметил – зацепиться-таки за жизнь.
– Полтора месяца был в реанимации, я приходила и ревела под дверями, – вздыхает Юля.
«Живи!»
В больнице утверждают: никто из специалистов не ожидал, что этот младенец выживет. Даже врач Дмитрий Морозов, к своим 36 годам ставший профессором и заведующим кафедрой. Три года назад Морозов на Всероссийском конкурсе получил звание «Хирург – золотые руки России». За уникальные операции, которые провел доктор, спасая жизни новорожденных детей.
Операции, которые сделали малышу Максиму Путину, – тоже уникальны. Слаженная бригада врачей («дети клиники» – называет ее Морозов отслеживала состояние малыша буквально по минутам: в любую из них крошечный организм мог не выдержать. На службу новорожденному пошло и новое европейское оборудование
– Но ничто не поможет, если не склонишься над ребенком, не пошлешь ему импульс: «Живи!» – говорит Дмитрий Анатольевич. – Во время обхода я однажды увидел одного из своих врачей с потухшим взглядом. Дома, видно, что-то случилось… «Почему в глазах нет энтузиазма?» – спрашиваю тихонько… Без жизни в глазах нам нельзя: наша энергия должна передаваться младенцу.
– Что ждет этого малыша? – переспрашивает профессор. – Знаете, недавно ко мне зашла женщина с пятилетней симпатичной девочкой. «Мы у вас оперировались», – говорит мне. Подняла у ребенка маечку, а на животике – наш «фирменный» шов… «Вы на медикаментах?» – спрашиваю. – «Нет!» «На диете?» – «Нет!» Оказывается, девчушка ходит в детсад, читает буквы и стихи, в общем – радует близких.
– От меня после консультации еще ни одна будущая мама не ушла с намерением сделать аборт, – говорит Дмитрий. – Хотя знаю, некоторые мои коллеги советуют прервать беременность, даже если у плода всего лишь заячья губа. По-моему, это все равно, что убить ребенка только потому, что он, споткнувшись, упал и разбил лицо – остался шрам!..
Максиму Путину доктор тоже сказал: «Живи!» Полтора месяца кормили Максима через вену, а сейчас – специальной дорогой питательной смесью.
– Президент Путин на днях высказывал озабоченность, как бы для больных панкреатина напастись, а мы его тезку потчуем ферментом, который в разы эффективнее, современнее, – сообщает доктор Морозов.
Боль
Юля Путина оказалась немногословной. Каждый вопрос причиняет ей боль. «Человек, от которого я родила по большой любви, сказал, что поехал в Москву зарабатывать деньги сыну на лечение, но от него уже почти три месяца нет ни одного известия», – сказала Юля и снова замолчала.
– Юля выросла у меня на руках, – рассказывает ее сестренка Маша, которая старше Юли всего-то на семь лет. – Она сильной всегда была и никогда не болела и не плакала, даже от ушибов… Я ни разу в жизни не видела ее слез. А когда родился больной ребенок, она разрыдалась. Часто теперь плачет, даже когда позвонишь ей по мобильному. Изменилась она очень.
…Юля росла без отца, у бабушки, в селе Базарный Карабулак. А когда год с небольшим назад приехала в Саратов – сразу встретила парня, полюбили они друг друга. Мечтала – поженятся, она поступит в вечернюю школу… А когда Юля узнала, что беременна, не испугалась. Бросилась искать работу. Кто-то из друзей позвал ее в Тамбов, официанткой… Представляете, что это такое: на четвертом месяце беременности – бегать с тяжелыми подносами? Вернулась счастливая – с деньгами. Их хватило, чтобы купить пеленок-ползунков. Но требовались еще и кроватка, и одеяльце, и еще масса всяких вещей. И она пошла на вещевой рынок, где торгует наша мама, продавать колготки… Невозможно было смотреть – живот большой, губы синие-синие, а она – торгует… В общем, перед родами набила детскими вещами дорожную стеганую сумку.
Семья у Юли небогатая. Сводят концы с концами. Маме торговать на рынке зимой нельзя – начинается аллергия… Мама сначала Юлю ругала, а когда малыш родился, сказала: «Заберу его, буду воспитывать сама!» Юля даже взвилась: «Не отдам. Это мой ребенок…»
…Полтора месяца Максим был в реанимации, и Юля приходила в больницу каждый день. И, конечно, снова работала. Снова продавала на декабрьском ветру колготки. Нужны были деньги на памперсы.
– Сейчас Юля сосредоточена только на ребенке, – говорит Маша, которая тоже работает в ларьке, чтобы оплачивать свою учебу в институте. – Однажды она сходила к отцу своего гражданского мужа. Тот сказал: «Я только тысячу смогу тебе дать».
…У мамы Юлиной тоже уже сплошные долги. Сейчас вон свет грозят отрезать…
– Мы думали, что самое страшное позади – малыш живой! Но оказывается – впереди, – размышляет Маша. – Как жить дальше?..
В деревне таких баночек нет
Доктор Морозов говорит: с больными младенцами медикам нельзя расслабляться: сегодня крошечный пациент в норме, а завтра, дома, где условия непонятно какие, прогноз неизвестный… Поэтому дальнейшую судьбу Максима врачи предпочитают не загадывать.
На днях малыша вместе с мамой переводят в другую областную больницу.
И чем веселее выглядит ее «сокровище», тем беспокойнее Юля. Баночка спецпитания стоит около 600 рублей, а ее хватает на два дня.
– Я к бабушке в Базарный Карабулак уеду с Максимом, как только нас выпишут, – говорит Юля.
Но в деревне баночек с нужным питанием нет. Да и пенсии бабушки на них не хватит… Юля сейчас безработная. Неужели пропадет уникальный шанс выжить, который дали новорожденному Путину замечательные врачи-хирурги?
«Пусть обращаются в собес», – твердо сказал нам один из чиновников. И сам же знает: там потребуют кучу справок, а потом, измотав, дадут «тыщу»: «И ни в чем себе не отказывай!»
Поможем?!
– В три раза снизилась смертность детей с врожденными патологиями, подобными той, что у Максима, – сказали нам в администрации 3-й клинической больницы.
В настоящий момент в больнице четверо таких новорожденных. Этим детям, как и малышу Путину, Морозов и его коллеги не дали покинуть этот свет.
– Трое младенцев уже прооперированы, теперь мы их выхаживаем, один – в реанимации, – говорит заведующий детским отделением экстренной хирургии Сергей Аркадьевич Карпов. – Один малыш не саратовский, родился в Калининске две недели назад. В клинику его привезли в первые часы жизни. Все – мальчики: вот вам и сильный пол… С чем связана патология? О причинах можно только догадываться. Не исключено, что виноваты наследственность и состояние окружающей среды… Мы переживаем, что будет с нашими малышами за пределами клиники: как минимум год им необходимо будет давать ферментные препараты, питание, желательно «Креон», «Альфарэ». Они недешевы – 500–600 рублей. А баночки питания хватает всего на пару дней. Не всем родителям это по карману.
Неужели колоссальные усилия врачей окажутся напрасными? Неужели не поможем детям, которые в борьбе за жизнь уже прошли трудный путь?..
Редакция «Саратовского Арбата» с помощью детского благотворительного фонда «Савва» открывает специальный счет, на который можно послать «кто сколько может».
Вот его реквизиты:
Саратовский Региональный детский благотворительный общественный фонд «Савва»
Филиал «Волжский» ЗАО АКБ КОНТО :
р/с 40703810400000130019, ИНН 6450021428, БИК 046322858, корсчет 30101810300000000858, КПП 645001001
Программа «Им нужна ваша помощь»
Сделайте пометку «Поможем Путину».
Редактор газеты «Саратовский Арбат» Татьяна Просина контролирует поступление и расход всех поступающих на счет средств, всех целевых взносов. Еженедельно мы будем давать подробный отчет о движении средств во всех газетах ИД «Провинция». Сообщим читателям, кто и как поможет малышу.
Ольга ВЕРЕТЕННИКОВА
