7 апреля 2007 г.
Призрак удачи
Поселившись в дачном доме, хозяева с ужасом узнали: здесь живет дух бывшей хозяйки
Когда несколько лет назад семья Пановых из Кемерово взяла в аренду шесть соток земли, их радости не было предела. Участок недалеко от города – всего несколько километров по трассе, все коммуникации – вода, свет – подведены и в полной исправности. К тому же какой-никакой домишко имеется
и даже вполне приличная банька. Да и стоимость
аренды просто смешная – знакомая отдала за чисто символические деньги, потому что сама живет в Москве и этой землей не пользуется. Пановы и не подозревали, что на этом участке есть еще один хозяин. Вернее – хозяйка…
Просто глюки?
– Первая же ночь, проведенная мною на новой «фазенде», оставила странное впечатление, – рассказывает Ольга Панова, – навалилась вдруг какая-то душевная тяжесть, чувство тревоги и безотчетного страха. Но тогда я отнесла это на счет того, что впервые ночую одна на новом, непривычном месте.
Ольга обратила внимание на то, что эти неприятные ощущения появляются постоянно с заходом солнца, причем возникают они не только в самом доме, но и на участке. Словно все эти шесть соток земли обладают некой негативной аурой.
– Я сидела на крылечке, любовалась закатом, – вспоминает Ольга, – и вдруг ощутила на себе чей-то недобрый взгляд. Боковым зрением даже как будто увидела темную, неясную фигуру, которая выглянула из-за угла дома. Хотела обернуться, но не смогла. Так и сидела в оцепенении.
Ольга ничего не стала рассказывать семье, отнеся «эти глюки» на счет собственной мнительности. Но потом нечто подобное случилось с ее дочерью Ксюшей, девушкой, что называется, «продвинутой» и ни в какую чертовщину не верящей.
– Я проснулась перед рассветом, – рассказала Ксения Панова, – солнце еще не взошло, и за окном стояла какая-то серая мгла. Родители спали. Сначала я не поняла, что меня разбудило, а потом услышала шаги и шорох. Как будто снаружи кто-то шел, непрерывно опираясь рукой или плечом о стену дома. Потом в окошке появился темный силуэт и повернулся в мою сторону. По крайней мере я почувствовала на себе чей-то взгляд.
От страха Ксюша закричала. Проснувшиеся родители, с трудом добившись объяснений, бросились успокаивать ее, а потом выбежали наружу. На участке никого не было. Более того, утренняя роса, выпавшая на дорожке, траве и посадках, со всех сторон окружающих дом, была нетронутой.
Вскоре увидел НЕЧТО и глава семейства, до этого не доверявший женским страхам.
– Я приехал на дачу среди недели днем, – поведал Александр Панов, – вошел в нашу хибару и сразу увидел женщину. Она стояла, прислонившись к русской печке, сложенной справа от входа и занимающей весь угол до самого потолка. Я довольно хорошо разглядел ее – день был солнечный, и даже в нашей халупе было довольно светло: пожилая, но не старая, не то с больным, не то с изможденным лицом. На ней был длинный до колен свитер и какие-то несуразные штаны (раньше такие называли «трикушки»), на ногах – обрезанные по щиколотку резиновые сапоги. Из-под повязанного платка с цветным рисунком торчали пряди седых волос. Женщина рассматривала меня и молчала. Не знаю, сколько времени это продолжалось, но наконец я опомнился и спросил: «Что вы здесь делаете?» Она, ничего не ответив, шагнула за печку, в густую тень, и исчезла…
После этого случая Пановы и прозвали призрак Хозяйкой. Как оказалось, не зря…
Хозяйка Эдема
Ольга во что бы то ни стало решила добиться от своей подруги Любы, которая сдала ей участок, признания, что за проклятие лежит на этих шести сотках. Но разговор состоялся нескоро, так как подруга к тому времени в родные края наведывалась редко. И все же они встретились…
– Ты же помнишь, что в конце восьмидесятых я вышла замуж за этого «козла» – Борьку. Он тогда был одним из самых «крутых» в городе – делал «бабки» и на коммерции, и на криминале. В общем, промышлял, как все «малиновые пиджаки». Ему приглянулась эта «фазенда». Хозяйка – преподаватель биологии одного из кемеровских вузов – вырастила на своих шести сотках настоящий райский сад. Я сказала: «На кой нам сдался этот Эдем, за ним же ухаживать надо?» А у него кураж попер…
– Это был настоящий сад, – вспоминала Люба, – никакой там «картошки-моркошки» – только цветы и плодовые деревья. Таких красивых цветов я в жизни не видела и даже названий их не знаю. А чтобы в Кузбассе плодоносили виноград, груши, абрикосы – я о таком даже и не слышала. А какая сирень у нее росла – за цветами листьев не было видно! Плюсом ко всему этому великолепию была оранжерея, где она выращивала экзотические цветы и тропические фрукты. К тетке этой со всей страны приезжали за саженцами и семенами мичуринцы-любители. Да и сама она была – Мичурин в юбке. Правда, в юбке я ее ни разу не видела – только в дешевых спортивных штанах, в застиранной майке или вытянутом свитере, на ногах сандалеты или галоши.
Как призналась Ольга, при этих словах она почувствовала, как мороз прошел по коже, – уж очень это описание подходило к призрачной женщине, что увидел ее муж в избушке-развалюшке.
– Она мне казалась какой-то постаревшей хиппи, – продолжала свой рассказ Люба, – под ногтями грязь, кожа не то что загорелая, а какая-то словно продубленная солнцем. И лицо, как у египетской мумии – высохшее и морщинистое. Я подумала вначале, что она древняя старуха, но мой бывший сказал, что по паспорту ей всего сорок три года. Это же надо так себя довести, копаясь в земле! Я уже после первой встречи поняла, что она немного не в себе, «ку-ку» - одним словом. Хотя сад у нее был потрясающий… Говорю же – Эдем, и она в нем чувствовала себя богиней, к ней даже птицы садились на плечи!
Изгнание из рая
Любин муж уламывал женщину продать ему «Эдем» целый год. Неизвестно, что сыграло решающую роль: деньги или бизнесмен «уговорил» хозяйку по-своему, но «Эдем» в конце концов был куплен за двадцать миллионов рублей, немалую по тем временам сумму. А потом оказалось, что все красоты райского сада новому хозяину ни к чему. Деревья вырубили, чтобы разбить английский газон, оранжерею снесли и выстроили баню, цветники вытоптали пьяные гости, а потом он и вовсе потерял интерес к даче. Как капризный ребенок – позабавился дорогой игрушкой, сломал ее, бросил и забыл.
– Года через два мы узнали, что женщина, продавшая нам участок, умерла. К Борьке приходили ее дети и интересовались, каким образом он расплатился за участок, потому что после смерти матери никаких денег они не нашли ни в квартире, ни на сберкнижке. Он сказал им, что расплатился «налом», показал расписку и послал куда подальше.
Они возвращаются?
После развода со своим «новым русским» Люба уехала в Москву, а у бывшего супруга начались неприятности с правоохранительными органами, и он спешно покинул Кузбасс. Но право собственности на земельный участок по-прежнему остается за ним, хотя бывшая жена может на него претендовать, если, конечно, захочет. А у Ольги Пановой теперь особый взгляд на вопрос собственности. Некоторым закоренелым материалистам он может показаться странным.
– У Любы юридических прав на эту землю нет, ее бывшему мужу она, видимо, не нужна, мы здесь на птичьих правах. И у меня такое впечатление, что единственной и настоящей владелицей участка по-прежнему остается та женщина. Точнее, ее призрак. Видимо, она столько сил вложила в это место, что ее дух и после смерти не хочет оставлять его. Можно, конечно, предположить, что привидение охраняет клад, те самые не найденные двадцать миллионов рублей… По-моему, для души бывшей хозяйки это место и есть Рай…
Приведу цитату современного автора, исследователя паранормальных явлений и писателя Виктора Потапова: «Многочисленные эксперименты парапсихологов из самых разных стран мира показали: у человека действительно есть невидимый двойник. А раз так, то логично допустить, что его система, после смерти человека потеряв свою материальную основу, способна устанавливать контакт с живыми людьми». Может быть, его версия придаст этому иррациональному случаю определенную обоснованность.
А между тем, как рассказала Ольга Панова, на даче каждое лето сквозь картофельные кусты и стрелки лука вдруг кое-где прорастают невиданной красоты цветы. Живое напоминание о потерянном Рае…
С. КОРНЕЙКО, г. Кемерово
Максим Грачев
